прочитал "Таба Циклон". несмотря на то, что казалось что я вот-вот начну понимать это произведение... так и не понял.
это, конечно, уже не тот шизопараноидальный бред, который Шеповалов писал в своих статьях... по ходу в момент написания книги он уже слез с тяжелых наркотиков и прошел курс лечения в какой-нибудь психушке. но все равно весьма и весьма сюрреалистично.
отрывки
– Кит, будьте так любезны, расскажите нашим зрителям, зачем вам это бревно? – спрашивает Тим, строя из себя телерепортера.
– Отвали!
– Ну серьезно, зачем вы тащите его уже… – Тим снова разворачивает камеру, чтобы продемонстрировать, как он смотрит на часы. – Уже полтора часа!?
– Надо! – сердито бросает Кит. – Я буду делать тотем!
– Тотем?!
– Священный Тотем!
– Ага. Насколько я понимаю, Священный Тотем должен защитить вас от Таба Циклона?
– Да!
– А что такое Таба Циклон?
– Я не знаю.
– Простите за бестактный вопрос, а нельзя было найти бревно для Священного Тотема, который защитит вас неизвестно от чего… ну, скажем, найти его чуть поближе к дому?
– Нельзя! Нужно именно это бревно!
– Разумеется. Вопросов больше нет.
Кит проходит между двумя деревьями, и бревно застревает между ними. Ему бы просто отойти назад и развернуться, пройти боком, но он лезет вперед, покрасневший от злости, бревно глухо ударяется о стволы молоденьких сосен, сдирая с них золотисто коричневую кору.
– Интеллект моего брата может поначалу потрясти неподготовленного зрителя! – комментирует сцену Тим. – Ведь он лишает девственности! Он может все!
======================
– Это цикута, – говорит Рита, – или конейон, древнее и благородное растение, именно им убили Сократа. У нее приятный сладкий сок, и чем ниже – тем слаще, а у самого корня – смерть.
– Рита, ты больная! – кричит Анечка. – Ты безумная, точно такая же, как и бабушка!
– Очень может быть, – спокойно отвечает Рита, – даже больше: скорее всего, ты права.
Дождь понемногу затихает, оставляя измученную редкую листву в покое.
– Тима, идем со мной! – Анечка грубо хватает меня за руку и тащит в дом. – Мы успеем! Промывание желудка, «скорую». У вас есть дома аптечка? Ты будешь жить! Киска будет жить!
– Анна, оставь его, – говорит Рита.
– Не подходи, сука! – Анечка выбрасывает вперед руку с ножом.
– Анна, ты не знаешь, почему все, кто раньше любил меня, теперь бросаются на меня же с холодным оружием? Неужели мы не можем просто дружить?
– Заткнись, сука! Если ты этой ночью приблизишься ко мне, к Киске или к Тиме хотя бы на метр, тебе не поможет даже армия пластических хирургов!
Я вырываю запястье в сторону большого пальца Анечки. Я иду назад к Рите.
– Тим, Господи, ну что она с вами со всеми делает?! – кричит Анечка. – Она убила твоего брата два года назад!!! Ты знаешь это?!
– Знаю, – говорю я.
======================
Картонный стаканчик кружит в ритме телефонного танго легкомысленные опавшие листья.
– Ту ду туту ду ду ду… – подпевает Рита. – Тим, дай ка мне свою руку! Да смелей же ты, вот сюда… Знаешь, что я думаю?
– Что?
– Что сегодня ночью тебе приснится что нибудь поинтереснее…
Я слышу, как бьется ее сердце. Вдали видна оживленная трасса, по которой нескончаемым смазанным потоком несутся машины. Ночь. Ветер, сильные порывы которого уносят обрывки слов и пластиковый мусор…
млин, почему это вызывает ассоцииации с "Над пропастью во ржи" и FLCL?
кстати, забавно, что автор убивает сам себя задолго до хеппи энда, предварительно нажравшись и заблевав все вокруг. складывается ощущение что он так избавляется от себя-подростка.
окончание очень даже прет, особенно если читать под какую-нибудь музыку такую, которая создает атмосферу...